Могу сказать, что отель InterContinental по своему внутреннему устройству не только не уступает, а в несколько раз превосходит свой внешний вид. Огромный, можно даже сказать гигантский холл, отделан в золотисто-бежевых тонах. Пол и несколько широких колонн выточены из мрамора. Возвышающаяся над потолком со встроенными светильниками люстра, сделана в форме круга с сетчатым переплётом. На идеально гладких стенах развешаны красочно-живописные картины. Несколько регистрационных стоек отделаны белым мрамором. Вот и ещё одна маленькая частичка Москвы, убивающая своей роскошью.
- Пойдём малышка.
Рассмеявшись, глядя на моё ошарашенное лицо, Андрей потянул меня за собой к лифту. Видимо пока я, словно инопланетянин бродила по другой планете, Андрей успел уладить все вопросы с заселением. В лифте помимо нас находилось ещё несколько человек, которые мешали мне поделиться с Андреем своими восхищёнными отзывами. Сонное состояние развеялось как по волшебству. Сейчас мне больше всего на свете хотелось оглядеть свой номер, и уговорить Андрея показать мне ночную Москву.Выйдя на нужном нам этаже, Андрей завёл меня в номер, по всей видимости, класса 'люкс', так как стоило мне оказаться внутри, я чуть было не лишилась сознания. Изумительное сочетание роскоши, вкуса и комфорта, думаю никого бы, не смогло оставить равнодушным. Скинув балетки, я под задорный смех Андрея с визгом бросилась осматривать номер. Те же нежно-бежевые тона, уже до безумия полюбившиеся мне. Обеденная комната в номере, смахивающая на дорогой ресторан, который мне приходилось видеть только по телевизору. Просторная спальня с ограниченным, но потрясающе красивым и комфортным количеством мебели. Два широких окна, занавешенных прозрачными шторами, открывающих захватывающий дух вид на вечернюю Москву. Растянувшаяся в пол стены плазма напротив мягкой, просторной кровати...одной, двухместной кровати. И ведь спала вроде уже вместе с Андреем, тогда почему сейчас тело начала пробивать мелкая дрожь, а внизу живота разгорается уже знакомое мне томление?
- Ну, я смотрю, номер тебе понравился, - обхватив руками меня за талию, Андрей положил подбородок на изгиб моего плеча. - Что спать больше не хочется? - усмехнулся он, поцеловав меня в ушко. А я еле смогла сдержать прерывистый вздох. Тело снова, вполне однозначно начало реагировать на его близость.
- Ага, Андрюш, давай погуляем по Москве? - просяще протянула я, поцеловав его в покрытую лёгкой щетиной щёку.
Рассмеявшись, парень крепче прижал меня к себе, и вновь поцеловал, но на этот раз уже в губы. Его руки начали постепенно сползать с талии на бёдра, оголяя их, оттягивая за собой ткань сарафана вверх. И ведь нельзя сказать, что мне это не понравилось. Наоборот хотелось большего, много большего, чем то, что он пока мне даёт. И если бы не жгучий стыд, покрывший мои щёки румянцем, я бы озвучила свои желания вслух.
- Сейчас малыш, я улажу кое-какие дела и будем гулять хоть всю ночь. А пока можешь свои вещи разгрузить, ну или душ принять - окончательно взбодришься.
Клюнув меня в щёку, Андрей отстранился от меня, усмехнувшись, уловив сорвавшийся с моих губ разочарованный вздох. И ведь наверняка понял, что расстроилась я вовсе не из-за того, что у него там какие-то дела, а из-за того, он что отстранился...
Пока я ещё не окончательно залилась краской, я решила и вправду принять душ. И взбодрюсь, и облегчу не покидающее меня томление внизу живота. Забежав в ванную комнату, я скинула с себя всю одежду и забралась в душевую кабинку. Как включить непосредственно сам душ с огромным количеством всяких функций и насадок я поняла только через несколько минут. Надо сказать, что уже после первых капель ледяной воды мне стало лучше. Напряжение начало понемногу спадать, а здравый разум потихоньку возвращаться. Только вот вместе с ним пришло и уже немного забытое волнение. Страх снова выбил себе место. А неизвестность в завтрашнем дне, не дала мне спокойно насладиться водными процедурами. Постояв под струями холодной воды, несколько минут, я, наскоро вымыв голову, вылезла из душа и обтёрлась мягким, неимоверно приятным на ощупь белоснежно белым полотенцем. Как только я немного привела себя в порядок, я тут же столкнулась с ещё одной проблемой. В чём выйти к Андрею? Надевать уже грязный сарафан после душа не хотелось. Сменку с собой не взяла. А щеголять перед парнем в одном полотенце как-то не очень удобно. Слава богу, ещё в голову пришла мысль, что в дорогих отелях, наверняка имеются халаты. Повезло, что ещё в ванном шкафчике оказались, а не в номере. Закутавшись в неимоверно приятный на ощупь такой же, как и полотенце, белоснежный халат, я прямо так и вышла из ванной. И в ту же секунду нос к носу столкнулась с идущем мне навстречу парнем. Одно мгновение и я прижата его сильными руками к холодной стене. А его пробивающий каждую клеточку моего тела жаркий голодный взгляд, заставляет сердце сжаться в сладком томлении. Всего несколько секунд он гипнотизировал меня своими хищными глазами, а потом уверенными движениями начал развязывать пояс халата.
- К чёрту прогулку, - резко выдохнул мне в губы, прежде чем накинулся на них, вовлекая меня в голодный собственнический поцелуй. Он целовал меня нежно трепетно, словно боясь спугнуть, и в то же время его движения были уверенными, не давая мне даже малой возможности на сопротивления, которое я в прочем и не собиралась оказывать. Чувствуя его губы на своих губах, плавясь в его сильных, блуждающих по моему телу руках, я испытывала такой невероятный всплеск эмоций, что не то, что пошевелиться, не могла произнести даже звука. Разве что один приглушённый стон помимо воли сорвался с моих губ, когда он справился с поясом моего халата, и спустил единственный прикрывающий меня атрибут одежды к моим ногам. Его ладони легли мне на талию, пальцы легонько, едва ощутимо заскользили по разгоряченной коже, пытаясь подавить во мне смущение, вызванное его испепеляющим взглядом, не оставившем без внимания не единую частичку моего тела. Щёки запылали румянцем, стоило ему лишь прикоснуться влажными губами к моей шее. Во мне бушевали две совершенно противоречивые стихии: неописуемое желание поддаться пробивающему каждую частичку моего тела соблазну, и жгучий, не дающий мне в полной мере насладиться пока ещё совсем незамысловатыми ласками, стыд. Да мне было стыдно. И вовсе не оттого, что Андрей, подхватив меня на руки, занёс меня в спальню и положил на кровать, устроившись рядом. Мне было стыдно за саму себя. За свою фигуру, за отсутствие глянцевой внешности, за практически полную неопытность (разве несколько поцелуев могут идти в сравнение с тем, что сейчас происходит?). Да с не давних пор я перестала наплевательски относиться к себе, но ведь прошло ещё слишком мало времени с того момента. Моя фигура, хоть и заметно улучшилась, всё равно, пока ещё оставляет желать лучшего. Не говорю уже про внешность, которой природа тоже не сочла нужным меня наградить. Я знаю было глупо думать об этом в такой момент. Ведь Андрея это, похоже, совсем не заботило. Он нежно, пытаясь немного подавить в себе рвущуюся наружу страсть, целовал мои щёки, глаза, носик, губы, заставляя меня забыться в неизведанной до селе ласке, и полностью выйти из реальности, не концентрируя внимания на его действиях. На его смелых уверенных действиях, не идущих по одной прямой с поцелуем. Он вырисовывал на моей коже понятные лишь ему узоры, и вместе с этим, медленно освобождал себя от одежды. Чувственными влажными губами он прокладывал дорожку поцелуев на моей шее, параллельно с этим, пытаясь максимально расслабить меня, вводя пальцами по влажной спине. Наверное, я и в правду на несколько секунд потеряла связь с реальностью, потому как совсем не уловила тот момент, когда Андрей полностью освободил себя от одежды, давая мне возможность увидеть то, что раньше, я могла наблюдать лишь в фильмах, с большой дрожью изученных ночью тайком - голого мужчину в полной боевой готовности. И вот сейчас, когда он развёл мои ноги в стороны и устроился между них, придавив меня к кровати своим телом, мне стало по-настоящему страшно. Приятные ощущения, и даже стыд мигом улетучились, освободив место своеобразной панике. Странно, но ни когда он освободил меня от одежды, ни тогда когда уложил на кровать, ни тогда когда начал покрывать поцелуями каждый сантиметр мо